Лица телеведущих европейских музканалов выглядят удивленными: "А следующая песня... Да, та самая, что так стремительно взяла приступом наш хит - парад... Короче, группа называется Sparks, и как мне подсказали редакторы, этой группе уже лет двадцать. Или больше. А у нее танцевальный хит. Можете себе представить? Вот и я с трудом. Тем не менее - Sparks!"
Так осенью 1994 года мир поп-музыки вздрогнул от возвращения братьев Мэл (Mael). Вздрогнул - что нехарактерно. Обычно от братьев Мэл людям становится весело и хорошо. Хочется танцевать энергичные танцы, делать жизнерадостные глупости, а потом пойти в музыкальный магазин и попытаться найти тот альбом Sparks, которого еще нет в коллекции.
В мире поп-музыки принято один раз поставить на лбу артиста несмываемый классификационный знак жанра и засунуть беднягу на соответствующую полку, чтобы потребителю было удобно и рекорд-компании спокойнее. Никаких неожиданностей. Тишина и покой как на кладбище. Есть, правда, бедняга Дэвид Боуи (David Bowie), который мечется всю жизнь от одного стиля к другому, - ну, так это же исключение из правила. Только вот и со Sparks непростая история...
Ну-ка, спросите свою бабушку, в каком стиле играют Sparks. Бабушка наморщит лоб, будет долго перебирать в памяти пластинки, а потом скажет, что как-то не подбираются слова, чтобы точно описать это безобразие. Вот то, что один из двоих братьев Мэл носит чаплинские усики, все время молчит и нехотя играет на клавишных, а другой брат, посимпатичнее, поет - это она помнит. А вот что касается стиля... Ну, это если взять мюзик холл, смешать с глэм-роком, потом еще электропоп... Да нет, ерунда какая-то получается.
Зато бабушка точно помнит, что от всей этой мешанины остается одно совершенно точное ощущение - будто бы все делается не слишком серъезно. Или же люди абсолютно не грузят себе голову проблемой правильности или неправильности смешения стилей, - просто делают то, что им в кайф: настоящие рок-звезды себе такого позволить не могут. Настоящие рок - звезды думают о маркетинге, о расширении аудитории, о прессе, о продлении контракта... Тут уже не до кайфа.
Sparks - другие. Может быть это потому, что корни этой группы уходят в славные шестидесятые, когда все было немножко по другому?..
Для начала самое смешное. Братья Мэл - американцы. Знаете американскую музыку? Это когда с одной стороны Nirvana, Pearl Jam, Limp Bizkit, а с другой - Бритни Спирс, Джанет Джексон, Уитни Хьюстон. Ну и еще кантри, не к ночи будь помянуто. Так вот, где тут место для Sparks? Места нет. А Sparks есть.
Журналисты, чтобы распутать это противоречие, соорудили вот какую формулировку: Sparks - это лучшая английская группа, которая когда бы то ни было появлялась из Америки.
На обложке дебютного альбома Sparks - пять косматых аутсайдеров, причем пятый, - тот, что с чаплинскими усиками, - с ненавистью косится в сторону остальных.
Это Рон Мэл (Ron Mael). Он играет на клавишных и пишет песни. Еще он фотограф и дизайнер, а ранее он работал на звукозаписывающей студии Тодда Рандгрена (Todd Rundgren) 'Bearsville', - оформлял пластинки. Более приятный молодой человек рядом с ним - его младший брат Расселл (Russell Mael). Он учился в киношколе, а теперь поет. На заднем плане еще двое братьев, но уже других. Эрл Мэнки (Earl Mankey) играет на гитаре, Джим Мэнки (Jim Mankey) - на басу и гитаре. Харли Файнштейн (Harley Feinstein) почему-то не привел в группу брата и одиноко стучит на барабанах.
Все это затеяли братья Мэл, посчитавшие, что лучший способ выразить себя и свое отношение к миру - это создать рок-группу. Поначалу группы у них были разные, но к 1967 году братья объединили свои усилия, а в 1970 году пригласили еще братьев Мэнки и Файнштейна, назвав всё это предприятие Halfnelson, имея в виду комические трюки братьев Маркс. Как нельзя кстати пришлась работа Рона Мэйла на Bearsville Records; Тодд Рандгрен был не только студийным кудесником и видным музыкантом сам по себе, он еще разглядел потенциал молодой группы и отправил их прямой дорогой в студию на запись первого альбома 'Halfnelson'. Другим человеком, поверившим в братьев Мэйл, был Джеймс Лоу (James Lowe), бывший вокалист психоделических Electric Prunes.
На пару с Рандгреном они записали "полунельсонов", и остались записью очень довольны: Рандгрен говорил, что это "практически как 'Сержант Пеппер'". Проблема была в том, что мало кто с ним был согласен. Альбом произвел некоторое впечатление в Алабаме, где тогда обреталась группа, а остальная Америка его просто не заметила. Начальство рекорд-компании посчитало, что решается эта проблема просто - нужно поменять название и дебютировать повторно.
Так в 1972 году появились Sparks. С тем же Джеймсом Лоу за пультом они записали альбом 'A woofer in tweeter s clothing', а альбом Halfnelson был потом переиздан как второй альбом Sparks, благо музыкальные различия минимальные, да и состав тот же самый.
Так вот насчет музыки.
Что хорошо в поп музыке - простота и жизнерадостность. Что хорошо в роке - энергия и насыщенность звука. Sparks добавили к этому изысканность, характерную скорее для классических мюзиклов Роджерса и Хаммерштайна, а также иронию. Все это они играли с драйвом, но без длинных запилов и надуманных аранжировок, не пытаясь сделать из песни нечто большее, чем есть на самом деле. Четкие повторяющиеся ритмы некоторых песен наводят мысль об электропопе (это не Дженнифер Лопес с моторчиком, это музыкальный стиль такой) - хотя до его появления оставалось еще лет десять. Короче говоря, все это наводит мысль о новой волне, исполняемой еще до её рождения. Были и другие выстраданные критиками формулы этой музыки: "Стравинский и Гилберт с Салливаном, реинкарнированные в мощную рок-группу..."; ..."продюсерская манера Фила Спектора с добавлением тинейджерской исповедальности ранних Beach Boys и энергии The Who". Журнал Creem и вовсе называл Sparks самой многообещающей американской группой, а их музыку - не имеющей прецедентов.
Первый сингл Sparks 'Girl from Germany', видимо, потому и получил определенный резонанс: слишком необычная музыка, невозможно не заметить. Но "звездность" исполнителям такой музыки не грозила. По крайней мере, в США.
Куда более теплый прием пластинки Sparks встретили в Англии, где как раз в это время бушевала мода на глэм, и в национальных поп-звездах ходили мужчины в женских платьях, с крашеными волосами, на здоровенных каблуках, в сверкающих комбинезонах в обтяжку. Местная пресса немедленно находит сходство Sparks с восходящими британскими звездами Roxy Music, - но если Брайан Ферри страдает на сцене всеръез, то кто может всеръез воспринять сбивающегося на опереточные вокализы карикатурного героя-любовника Рассела и его мрачного братца с лицом серийного убицы?
Sparks же чувствуют себя в Англии куда комфортнее, чем дома, где братья вызывают у среднего американца реакцию крайне настороженную: то ли педики, то ли евреи, то ли пришибленные интеллектуалы. И - это к Расселлу - мужик, ты пой нормально, без фальцета! Ты же мужик!
Братья Мэл пакуют чемоданы и едут в Англию, по стопам другого рок-эмигранта, - Лу Рида. Братья Мэнки остаются в Штатах и напомнят о себе уже в конце восьмидесятых в составе пост-панк группы Concrete Blonde.
В Англии Рона и Расселла встречают с распростертыми объятиями Island Records и продюсер Мафф Уинвуд (Muff Winwood). Братья набирают по объявлению британских музыкантов (гитарист Эдриан Фишер (Adrian Fisher), басист Мартин Гордон (Martin Gordon), барабанщик Норман "Дики" Даймонд(Norman 'Dicky' Diamond) - новые члены Sparks), и садятся в студию, чтобы выйти оттуда с блистательным альбомом Kimono My House (1974), где изначальный американский стиль группы помещен в контекст модного глэм-рока. И что самое главное - братья записывают Большой Хит, из тех, что делают своих создателей звездами. Песня называется This town ain't big enough for both of us - так фраза из сотен вестернов становится названием классического трека: Расселл заливается фальцетом под идиллические клавиши Рона, но потом включается электричество, и песня несется неостановимым галопом в память слушателя, где и остается пожизненно. Номер два в британских чартах...
Таланта и энергии братьев хватает еще на один столь же сильный альбом в том же 1974 году - Propaganda с хитами At Home, At Work, At Play , Something for the Girl With Everything, Reinforcements и Never Turn Your Back on Mother Earth . Гитарист Фишер и басист Гордон к этому времени уходят (чтобы потом встретиться в пост-панк группе Radiostars), их заменяют Тревор Уайт (Trevor White) и Иэн Хэмптон (Ian Hampton), а в остальном все так же - очень ровный альбом с безумными и прекрасными песнями, положенными на парадоксальные и смешные тексты Рона.
Sparks этого периода - безусловные европейские звезды, но все хорошее рано или поздно кончается. Записанный с авторитетнейшим продюсером Тони Висконти (Tony Visconti, работавший с Боуи, T.Rex и т.п.) безупречный и чуть менее массовый альбом Indiscreet (1975) не содержал крупных хитов. К тому же, Рон и Расселл принимают решение вернуться в Штаты - ссылаясь на опостылевшую британскую погоду, - и напомнить о себе в качестве заезжих знаменитостей. Но Штаты равнодушны - там и не пахнет музыкальной революцией, которую затевают в это время панки в Англии.
Американский радиоформат узок и пресен, места для Sparks там нет. Братья честно пытаются сделать что-то более-менее доступное, но конфликты с продюсером изрядно портят записанный с американскими музыкантами Big beat (1976). Тогда свой следующий альбом братья Мэл издевательски называют Introducing the Sparks (1977) - а это их седьмой альбом. Публика и на этот раз остается пассивной, - тем более что и сам альбом отмечен признаками усталости Рона и Рассела. Бесчувственность наемных музыкантов довершает неудачу. Критики сетуют: Sparks слишком хороши для Америки.
тогда они снова возвращаются в Европу, которая стала для них землей обетованной. На этот раз второе дыхание настигает братьев-основателей не в Англии, а в Германии, конкретного благодетеля зовут Джорджо Мородер (Giorgio Moroder), он мюнхенский диско-продюсер и только что прогремел на весь мир с хитами Донны Саммер. Коммерческая хватка Мородера встречается с оригинальным талантом братьев Мэйл, и в результате появляется Number One in Heaven (1979), - своего рода арт-диско, лишенное обычной для данного жанра тупости текстов, но сохранившее танцевальный ритм. Рожденный от этого союза насыщенный электронный звук окажет огромное влияние на формирующийся технопоп - и все более поздние разновидности электронной танцевальной музыки.
Заглавная песня становится международным хитом, Sparks снова в седле. Они повторяют удавшийся творческий метод на альбоме Terminal Jive (1979) , который предваряет самый успешный их сингл 'When I m with You', продюсируют французских панков Bijou и бельгийский технопоп Telex (последним Рон помогает и с текстами).
Между тем, Европа и Америка охвачена "новой волной", и Sparks узнают, что многие молодые музыканты называют их в числе главных влияний. Devo, The Cars и все британские неоромантики явно наслушались в юности 'Propaganda' и 'Kimono My House'. Вдохновленные, господа Мэл в 1981 г. перебираются в Лос-Анжелес, набирают новый состав (Лесли Боэм (Leslie Bohem, гитара, бас); Боб Хаг (Bob Haag, клавишные); Дэвид Кендрик (David Kendrick, ударные), называют его Bates Motel (привет хичкоковскому 'Психозу') и записывают серию сильных альбомов (Whomp that sucker (1981), Angst in my pants (1982), In outer space (1983), Pulling rabbit out the hat (1984), которые теперь с чистым сердцем можно определить как "новая волна" не очень новой группы.
Sparks становятся популярны в Калифорнии, - да и вообще американская публика наконец относится к ним вполне благосклонно.
К концу десятилетия энергия группы вновь начинает иссякать. Внимание публики привлекает лишь Cool places - дуэт Sparks с экс-гитаристкой Go - Go's Джейн Уидлин (Jane Wiedlin), записанный в 1983 году, да альбом 'Music that you can dance to' (1986), поскольку тот напоминает звучание старого хита 'Number One Song in Heaven'.
Bates Motel разбегаются, при этом Дэвид Кендрик cадится за ударную установку Devo.
После альбома 1988 года Interior Design братья Мэл надолго перестают записываться, хотя периодически играют по клубам старые хиты. О них постепенно забывают, - впрочем, не до конца: мешают фанатичные поклонники, такие как французская нововолновая группа Les Rita Mitsouko. Их пути пересекаются в Лос Анжелесе в 1988 году, после чего братья Мэл участвуют в записи альбома Les Rita Mitsouko 'Marc et Rober', а французы позже аккомпанируют братьям в серии концертов. Совместный сингл Sparks и Les Rita Mitsouko 'Singing in the Shower' становится большим европейским хитом 1989 года, - не в последнюю очередь благодаря видеоклипу Тима Поупа (постоянного автора клипов The Cure). Чуть раньше неплохой кавер 'This town ain't big enough for both of us' записывают Siouxsie & The Banshees.
В это время сами братья не лежат на диване, но готовят грандиозный проект экранизации японской манги LMai the Psychic Girl с Тимом Бертоном как возможным режиссером, однако обычные в таких случаях проблемы с деньгами и удачей торпедируют замысел. Параллельно братья оборудуют дома профессиональную студию - теперь они могут функционировать вполне автономно как дуэт, без приглашенных музыкантов.
Начало девяностых - это годы забвения для Sparks, и когда они возвращаются в 1994 году с новым альбомом, это воспринимается с огромным удивлением - они еще живы?! Более, чем многие!
Возвращение легендарной парочки было подготовлено синглом 1993 года - 'National Crime Awareness Week'. Чурающиеся звукозаписывающих гигантов братья получили предложение от шотландской электронной группы Finitribe, которую на родине называли "альтернативными Pet Shop Boys". Эта запись впервые продемонстрировала обновленное звучание Sparks - мощный электронный бит с прежним неотразимым мелодизмом. Получив позитивную реакцию прессы и публики, Sparks работают в Англии над полномасштабным альбомом.
Наступает 1994 год, и сингл 'When do I get to sing it my way' вспарывает европейские чарты на раз - это мощный танцевальный хит с современным звуком.
Вообще, весь альбом знаменует собой переход Sparks к электронному звучанию, - настолько мощному, как будто братья Мэл наняли себе в аккомпаниаторы Pet Shop Boys и New Order одновременно. Тексты песен насыщены разнообразными цитатами и аллегориями, что создает типично пост-модернистский культурный ландшафт этой работы братьев Мэйл. Здесь присутствуют Фрэнк Синатра (Frank Sinatra) и Скарлет О'Хара, Хилари Клинтон и Чарли Паркер (Charlie Parker), Тед Тернер и Сид Вишес (Syd Vicious) - пестрый и абсурдный мир девяностых во всей красе, препарированный с помощью знаменитой мэйловской иронии. Sparks иронизируют по поводу всеобщего техно-помешательства: гонконгский режиссер Цу Харк (Tsui Hark) просто начитывает свою фильмографию, и этого текста достаточно для энергичного танцевального трека.
И вот Sparks снова знамениты. Их старые альбомы переиздаются, гитарист модных Suede Бернард Батлер (Bernard Butler) играет с ними на лондонском концерте, реализуя свою давнюю мечту. В Германии, где Sparks вообще никогда не выступали, сингл 'When do I get...' продается полумилионным тиражом. В 1997 выходит Plagiarism, - этакий полу-трибьют Sparks, объединивший 19 треков: хиты, заново переработанные самими братьями в содружестве с Тони Висконти, Faith No More, Erasure, Джимми Соммервилем (Jimmy Sommerville) и другими. Смысл этого проекта во многом определялся необходимостью продемонстрировать старые достижения группы ее вновь приобретенным фанам, многие из которых родились уже после выхода Kimono My House и Propaganda.
Последний на сегодня релиз Sparks появился в 2000 году - записанный в их домашней студии стильный и мощный Balls, на котором Рону и Расселлу ассистирует юная барабанщица Тэмми Гловер (Tammy Glover). Новые песни восхваляют компанию 'Аэрофлот' ("каждый полет - как приключение!") и Шахерезаду, объясняют, как правильно получить по заднице... а сорокасемилетний Рассел между делом признается, что он - более, чем секс-машина.
Кто бы сомневался, господа, кто бы сомневался.
